С самого утра по лондонским улицам текли жуткие, серые реки, смешанные с грязью, нечистотами и пылью. Образовавшиеся после дождя бурные потоки заливали дороги, образуя в некоторых местах настоящие, непроходимые лужи, которое можно было пройти только в высоких сапогах, либо же переходя по разложенным поверх воды доскам. Тучи, словно огромный угольный смог, нависли над городом, выдавливая из себя все новые и новые водяные порции, которые, казалось, даже не думали заканчиваться. В такую погоду выходить на улицу совершенно не хотелось и Ален, стоя спиной к двери, а лицом к окну, смотрел на бегущих по тротуару прохожих, спешащих укрыться в своих домах. Дамы, защищаясь от непогоды зонтиками, безуспешно пытались не промокнуть под ливнем, но их платья и сапоги достаточно быстро промокали. Состоятельные мужчины, облаченные в плащи и котелки, спешили по своим делам, разбрызгивая сапогами во все стороны грязные купли. Смотря на суетившихся горожан Ален, то и дело ежась, представлял себя на их месте и мысленно радовался, что находится в теплом, пусть и душном, помещении столичной полиции. Для детектива сегодня был обычный, будний день, но именно сейчас он не должен был бежать разбираться с очередным делом, так как неделя выдалась достаточно бедной на новые заявления, поступающие от лондонцев. С предыдущими преступлениями Гранд разобрался на прошлой недели, закончив еще в пятницу. Для Алена было непривычно такое затишье, потому что не зря говорят, что оно наступает перед бурей. Личный кабинет детектива Гранда находился на втором этаже и был не таким уж и просторным. Среднего размера комната с двумя окнами, обращенными на север, в сторону улиц. У самого окна стоял стол с креслом для хозяина и стулом для посетителей. У ближней стены расположился еще два стола - для секретарей и помощников. Один из них немного приболел и сейчас отлеживался дома под присмотром заботливой жены, и потому его место пустовало. Второй помощник, молодой, двадцатидвухлетний Томас Вилсон, находился в кабинете и в данный момент сосредоточенно сопел над отчетами для комиссара, которые его заставил писать детектив. Сам Ален на любил бумажную работу и сваливал ее на своих подопечных. Они оба были еще совсем молоды и потому на них можно было немного поездить в этом плане. Гранд не очень хорошо видел, из-за своей любви к чтению к книг, и ему не хотелось терять свое зрение ради глупых отчетов, в которых он не находил ничего для себя интересного. Просто официальная часть его работы. Ален явственно слышал как скрипит ручка по бумаге, но это не мешало ему думать о чем-то своем. Помимо этих звуков в комнате стояла гнетущая тишина, иногда прерываемая еле слышными разговорами где-то в конце коридора. Наверное кто-то из посетителей сейчас спорит с одним из других детективов. Заявители, приходя в полицию, почему-то всегда думали, что детективы похожи на собак-ищеек и способны отыскать им иголку в стоге сена. По улице, загребая грязь ногами, шла семейная пара. Женщина что-то кричала на своего мужа, активно жестикулируя, а несчастный мужчина, держа над ее головой зонтик, покорно следовал рядом виновато опустив взгляд. Вот еще одна причина почему Ален не хотел себя связывать семейными узами. Попадется какая-нибудь мигера, которая будет считать себя в доме главной, и тогда они сожрут друг друга словно ненасытные головы мифической гидры. Подумав об этом Гранд заложил руки за спину, покачнувшись на пятках, и приподнял голову вверх, вздернув подбородок. Тем временем, видимо увлекшись отчиткой супруга мадам, споткнувшись об какой-то камень в мостовой, полетела вперед грудью, шмякнувшись в лужу. Раздался возмущенный визг. "Хорошо пошла" подумал про себя Гранд усмехнувшись и блеснув очками на сером свету. Мужчина перехватил благоверную под локотки и повел быстрее вперед, пытаясь отмыть огромные кляксы грязи с ее бело-голубого платья с помощью своего платка. Вскоре виновники, случайного конфуза исчезли за поворотом. По стеклу катились капли воды и ливень даже не думал затихать, вызывая у Алена неприятное чувство. Если дождь не затихнет до вечера, идти до дома нужно будет под дождем, а зонт с собой Гранд не прихватил. Придется спасаться котелком и плащом, но это мало поможет, ибо на порог дома он придет все равно мокрый. По помещению разгуливали тени. На двух из трех столов горели лампы, кое-как освещая кабинет. Несмотря на то что был разгар дня, казалось, что уже был глубокий вечер. На улице все казалось серым, блеклым, тусклым. Даже деревья, совсем недавно позеленевшие, казались такими же. Утром только была одна посетительница. Она умоляла Гранда взять ее дело под свой контроль. У женщины пропала дочь, причем написала записку о том, как уехала с воздыхателем в Беркшир, где якобы у жениха проживали родители. Понятное дело Ален не стал брать на себя такое провальное дело. Ему не спустили его сверху, комиссар не отдал приказ им заняться, а значит Гранд может сам решить, будет он за это браться или нет. Несмотря на довольно такое неплохое вознаграждение, в виде девяти фунтов за нахождение пропажи, Алену это было совершенно не интересно. Его мало волновали деньги и ему было на что жить, потому что тратил он достаточно мало на самого себя, откладывая кое-что в закрома. Избыток денег делает человека слабым без искушениями, а Ален не был слабым. Понятное дело он отказал женщине и она, со слезами на глазах, ушла из его кабинета. Пусть ищет кого еще для своей дочери, которая не была даже похищена, а сама, добровольно, сбежала с женихом. Вот если бы ее нашли убитой или расчлененной, бездонные, черные глазенки детектива мгновенно загорелись бы.
- Как думаешь сколько сегодня посетителей побывает в кабинете Вилсон? - обернувшись полубоком к помощнику Ален спокойно поинтересовался у него.
- Я думаю либо никого, либо еще кто-то, сэр - тихо отозвался Томас не поднимая головы и взгляда от бумаги, продолжая сосредоточенно писать. Ведь хотелось побыстрее закончить. Возможно, Гранд мог отпустить его сегодня пораньше. У Томаса было свидание с прекрасной соседкой, у которой он должен был ночевать сегодня дома, так как ее родители уехали к своим родственникам за город.
- Это не ответ - покачал головой Ален, продолжая стоять там же, поводя плечами и прищуривая левый глаз. Не думая дальше третировать своего секретаря Гранд сразу же вернулся к созерцанию того как по оконному стеклу бегут дождевые капли.

В кабинете как-то стало холодать и Ален, взяв со спинки кресла свой плащ, накинул поверх плеч плотную накидку, быстро завернувшись в нее. Не хватало еще простудится ненароком. Вряд ли сегодня кто-то пожелает в такую погоду пройтись от своего дома до полицейского участка. Разве что этот человек будет в отчаянии. Опустив голову Гранд поправил край плаща в районе плеч и тяжело вздохнул, представив опять какого это находится там, за стенами, испытывая на себе все прелести непогоды. Даже сквозь стекло шел едва ощутимый холод, который отдавал дождь, катившиеся струями по окну. Неожиданно в дверь постучали. Сначала Ален подумал, что это стучит ручкой по столу Томас, встряхивая в ней чернила для письма, но нет, когда детектив обернулся, то его помощник тоже поднял голову и, обернувшись, смотрел в сторону двери. Стук повторился. На этот раз он стал более четким и громким. Нахмурившись Гранд чуть дернул подбородком, на миг прислушиваясь к звукам. Посетитель? Да еще в такую погоду? Не может такого быть. Несомненно, это дело из ряда срочных и важных. Томас чуть приподнялся, собираясь отправится открывать дверь, но Ален, вытянул руку и ладонью указал ему сидеть на месте. Он сам дойдет и откроет дверь. Ему так надоело стоять на одном месте, хотя сидеть и подавно. В таком небольшом помещении как-то не разгуляешься. Обойдя стол с одной стороны Ален, спрятав руки за поясницу, направился к двери, из-за которой все еще раздавались тихие стуки. Они казались какими-то аккуратными, смущенными. Точно женщина. Мужчины так не стучат. Их движения более тяжелые, резкие. Перехватив ручку двери Гранд дернул ее на себя немного приоткрывая. Его профиль показался в щели и перед собой Ален увидел молоденькую, нежную нимфу лет так двадцати. Красивый, аккуратный носик, поцелуйный рот с нежными губами, ровные черный лица и огромные, бездонные глаза темного цвета. Незнакомка выглядела подавленной, на ее лице было написано беспокойство и проглядывалась усталость. Ален смущенно хмыкнул, поправил указательным пальцем очки и распахнул дверь настежь.
- Добрый день, мисс.... - спокойно произнес мужчина указывая рукой внутрь своего кабинета и кивая, словно подтверждая свои слова. - Проходите, проходите, не стесняйтесь.
Отпустив ручку двери Гранд быстрым шагом прошел на середину кабинета попутно снимая очки, сразу же сжимая их в кулаке левой руки.
- Простите, что заставили вас обождать немного в коридоре. Из-за ливня был плохо слышен стук в-в-в.. - попытался оправдаться перед посетительницей детектив. Он прищурился, сморщил лицо и край его губы дернулся в муке - В д-дверь
На лице Алена появилось некоторое подобие улыбки, пусть и напряженной.
- Вы присаживайтесь - повернувшись боком он прижал ладонь к спинке стула, который стоял напротив стола. Одумавшись Ален даже отодвинул стул на себя, позволяя даме присесть, указывая уже на сидение. Стул был сделан из черного дерева, а его сидение и спинка были обиты темно-синим сукном. Был еще один стул, но сейчас он стоял в углу кабинета, и сейчас просто не требовался. - Мы можем начать разговор прямо сейчас. Не будем чего-то ждать.
Детектив окинув взглядом вошедшую, приметил, что у нее в некоторых местах платье мокрое. Вряд ли даже зонт спасет от такого ливня. Тут Ален начал испытывать некоторые приступы откровенной жалости к девушке. Интересно, что ее подвигло на этот подвиг? Вот так бежать в полицию, к детективам, можно лишь по причине, которая требует немедленного решения вопроса. Гранд хлопнул ладонью по спинке стула и, резко повернувшись, в два шага оказался по другую сторона стола. Здесь у него было собственное кресло, в которое он и присел, придвинув поближе. Тени падали на его лицо, лицо незнакомки и тут Ален вспомнил, что нужен свет. Протянув руку мужчина нажал пальцем на кнопку и включил настольную лампу. Желто-оранжевый цвет озарил тьму и стало как-то более уютно и даже тепло. Гранд деловито откинулся на стуле, потянулся в ящик стола и достал оттуда свою записную книжку, в которую он обычно записывал материалы того или иного дела, потом ориентируясь на них во время расследований. Следом за книжкой с закладкой из алого шелка, на свет появились еще листки, но они предназначались уже для официальных записей. В любом случае надо будет девушке писать заявление, ведь она пришла не в какую-нибудь подпольную контору, а в полицию. Конечно, она может попросить детектива взять ее расследование на частный контроль, но об этом они поговорят чуть позже. Пока Ален даже не знает что от него требуется. Из ящика стола он достал еще ручку для посетителей, заправленную чернилами, и положил ее прямо напротив посетительницы, заодно придвинув к ней один из чистых листков.
- Меня зовут Ален Гранд и в мои обязанности входит расследование особенно тяжких преступлений. - представился детектив, складывая поверх стола руки и пристально изучая девушку. Совсем недурна собой. Очень миленькая и даже красивая. Жаль, что в такую погоду сюда пришла. Беда у нее наверное, раз решилась на это.
- П-пожалуйста, расскажите что у вас стряслось, чтобы я мог вам помочь. - заговорил Ален продолжая сверлить девушку такими же черными очами как у нее самой. - Готов вас в-внимательно выслушать мисс...
Последней своей фразой Гранд намекнул на то, что пора представится и незнакомке, чтобы он знал с кем ведет беседу и кого намерен выслушать.

Усевшись на предложенный стул незнакомка стала выглядеть еще более обеспокоенной, чем раньше. Возможно, она сейчас смущена присутствием двух мужчин в одной комнате с ней, а может даже чувствует себя неловко из-за деликатной просьбы, которую готова будет сообщить. Интересно, что же случилось с этой девушкой? Алена уже мучило любопытство. Сюда, к нему, приходили с разными заявлениями как богатые, так и простые лондовцы. Иногда, бывало, его кабинет посещали дамы, желающие чтобы за их мужьями проследили и выяснили есть ли у них любовницы или нет. Это все были житейские и совсем не интересные дела. Гранд соглашался на подобное только если за это платили и причем весомо. Он не будет гоняться и тратить время на глупости за пару фунтов. У него достаточно дел здесь, в Сконтланд-Ярде, когда по улицам бродят воры, насильники и убийцы. Услышав имя девушки Ален даже немного улыбнулся, стараясь ее расслабить, чтобы она наконец-то сообщила, что она от него хочет. Он не зверь же какой-нибудь.
- Не переживайте, мисс Джонс - обронил Гранд, едва не перебив ее на середине фразы, прежде чем она полностью ее закончила - Вы можете доверится мне.
Стоило девушке сказать о пропаже матери, Ален нахмурился, пробежавшись глазами по столу перед собой. Это со стороны кажется, что найти человека довольно просто. На самом деле это очень сложно. Надо знать связи пропавшего, его контакты, где он бывал, с кем общался, куда мог уйти или уехать. Чаще всего люди пропадают на какое-то время, а затем появляются. Они редко когда исчезают на совсем, если их не убили, у них нет проблем с законом, либо же они не решили все бросить и уехать из города с кем-то или по одиночке. Для начала надо узнать что представляет из себя эта Мэри Джонс, а затем прикинуть что с ней могло произойти. Вот почему Энни Джонс так расстроена и на ней нет лица, только бездонные, темные глаза. Ее мать исчезла и наверное, скорей всего, она была единственной ее опорой. Ален умеет подмечать некоторые детали и в его голове начал формироваться уже некий образ. К детективу не пришел мужчина, а девушка, дочь исчезнувшей, значит у нее точно нет отца. Может быть она и сейчас осталась совсем одна. Бедняжка. Ее братья тоже сюда не явились, значит и их у нее нет, а то бы она пришла в их компании, ведь прогулки по лондонским улицам даже белым днем не так уж и безопасны. Если бы с пропажи Мэри прошло всего несколько дней или недель, Ален не стал даже разбираться с этим, но два месяца это уже весомый срок. Значит что-то не так. Впрочем, она могла и уехать куда-то, но все зависит от ответов, которые Гранд получит от посетительницы.
- Мне придется задать вам несколько вопросов, мисс. - обратился он к ней надевая очки на нос и опять складывая руки поверх стола, прижимая локти к поверхности. - Но вы не переживайте, это обычная процедура, ведь мне нужно знать все детали. Поиск человека опирается не только на одно его имя.
Усмехнувшись Ален чуть прищурил правый глаз, поправляя при этом дужку за ухом и край выбившиеся пряди волос.
- Для начала я бы хотел знать адрес вашего места проживания. Есть ли у вашей матери знакомые, родственники, друзья. Те, кто мог ее видеть последней? - начал задавать вопрос Ален, постепенно составляя картинку в своей голове. - Конечно, кроме вас самой.
Приметив, что Джонс как-то странно поглядела на бумагу и ручку, Гранд сразу же сообщил, что, наверное, она писать и читать не умеет. В полицию приходили и такие. Так что удивления это не вызывало, скорее сочувствие. Окинув взглядом девушку Ален понял, что она одета весьма недурно для той, кто не обучен грамоте. Хорошее платье, пахнет приятно, каким-то цветочным ароматом неизвестных духов, волосы аккуратно заправлены в прическу, туфли не выглядят потрепанно. Вообще Энн производила приятное впечатление своим внешним видом. Например, приведи Ален ее домой знакомится с родителями, мать и отец были бы довольны. Их постоянное брюзжание на счет хорошенькой жены для сына и маленьких внуков в ее животе, действительно действовали на нервы. Еще дядя, тупой выпивоха-сквернослов, умудрялся постоянно терроризировать племянника грязными подколками. И почему отец все еще дает ему денег? Наверное все же по причине того, что этот болван его шурин. Ален пару раз давал дяде по морде, но толку от этого не было.
- Сообщите, пожалуйста, их имена, чтобы я мог проверить информацию. Возможно, они что-то знают - отмерев от своих воспоминаний Гранд кивнул Томасу. - Отложи отчет в сторону, будешь записывать все показания мисс Джонс.
Ухватив ручку между пальцами Ален повернул ее несколько раз, стукнув пером по столу.
- Чем занималась ваша мать? Работала ли миссис Джонс в каком-то заведении и когда она там последний раз появлялась? Пожалуйста, укажите ее работодателя. - спокойно поинтересовался Ален открывая записную книжку, шумно перелистывая в ней страницы, которые были густо исписаны ровным почерком, хотя некоторые зачеркнуты или замазаны чернилами. Опустив голову Гранд, даже не поднимая ее, черкнул пару строк на чистом листе, записав там имя Энн Джонс, ее матери и заявление о пропаже.
- Чем больше правдивой информации вы мне представите, тем скорее я смогу приступить к расследованию, а значит вероятность нахождения Мэри Джонс повышается - последнее слово детектив произнес протяжно, заскрипев пером по странице. Вряд ли Ален думал о том, каким может быть для него ответ.

Особняк на улице Ковент-Гарден, дом Люси Фортейн произнес мысленно про себя Ален, в задумчивости воткнув наконечник чернильной ручки в край своей записной книги. Это имя и место, кажется, Гранд где-то его слышал. Вот на языке вертится, а в голове какая-то муть стоит. Нет, дом он помнит с виду и улицу, конечно знает, а вот внутри никогда не бывал, но о нем говорили. Еще эти перечисленные имена, больше напоминающие прозвища, чем настоящие инициалы. Одно из них было знакомо Алену, потому что на слух он его точно помнил. Не успела мисс Джонс рассказать все остальное, как детектив быстро все вспомнил. Дом Фортейн был обителью порока, где содержались девушки, готовые отдать себя любому мужчине, лишь бы он заплатил. Они всегда могут исполнить капризы господина, который желал воспользоваться их телами. Алену об этом доме рассказывал его дядя, а он то часто там бывал. Снимал одну из девушек, вроде бы ее звали Полли или Нолли, впрочем, неважно. Неплохой такой дом, если господину не хочется трясти вшей из грязных, уличных мохнаток. Правда приходится платить больше, чем шлюхам с улицы, но это, из слов дяди, того стоило. Лицо Алена вдруг изменилось. Его скулы напряглись, рот вытянулся в тонкую ниточку, а он сам нервно дернул плечом, быстро подняв голову и поглядев на девушку напротив. Скромница. Они все там такие. Скрывают свои пороки за напускной добродетелью. Мерзкие, похотливые развратницы. У каждой из них в глазах блестят монеты, а руки готовы разодрать на теле платье и раздвинуть ноги. Ален ощутил как внутри груди постепенно запылало от возмущения, но внешне он держался, более менее. Взгляд его карих глаз стал совершенно недобрым. Воспитанный в благочестивой семье Гранд узнал, что девочки отливаются от мальчиков только в девять лет, а увидел чем, лишь спустя год, когда добрался до кабинета отца, где, порывшись в ящиках стола, извлек атлас женского тела и десяток картинок, видимо с натурщиц, которые безумно взволновали его в тот день. В четырнадцать лет Ален стал подсмотрел за соседской девушкой, которая купалась в своей комнате, но забыла заградить окно шторами. Увидев это Жорж, вылетев из дома, схватил сына за шиворот и уволок в гостиную, где всыпав пару пощечин, жестоко избил тонким, деревянным прутом, даже не заметив как сломал Алену два пальца на правой руке. С тех пор познания Гранд ограничиваются лишь редкими рассказами из уст дяди, когда он приходит к нему, чтобы передать деньги от его матери, что до сих пор печется о своем брате. Перевернув правую руку Гранд, отпустив перо, вдруг замер, изучая пальцы на ней. Нет, никаких следов не осталось после того на его теле, но в душе до сих пор он, смело борющиеся против преступников и служащий для них личным страхом, испытывает перед отцом совершенно другие чувства, превращаясь рядом с ним, в того, до безумия испуганного, мальчишку. Пожалуй, даже смерть Алену не страшна, как его отец. Теперь же детективу нужно искать проститутку. Сколько их таких? Напившись джина они еле бредут по улице, падают там же где и садятся, могут без проблем обокрасть или даже подставить под преступление. От них воняет мочой, потом, дешевым алкоголем. Мужчины еще хуже. Они могут пользоваться такими даже бесплатно, если вовремя успеют до того как падшая женщина проснется. В борделях они были чуть почище. Напомаженные, разодетые, припудренные они оставались такими же грязными, как и раньше. К Грандам в дом пришел однажды пациент. Он страдал французской болезнью, не мог нормально испражняться и его половой орган даже почернел местами. Ален знал, что когда приходит время у таких людей начинают проваливаться носы, гнить кожа и даже выпадать зубы. Это кара Господа за грех, несомненно. За грех похоти, проявленный в минуту слабости. Гранд не был слабым. Демоны посещали его ночами, но он разбивал костяшки в кровь об стену, не позволяя взять над собой вверх. Увидев на лице Энни капельки слез, Ален сначала испытал ощущение жалости к ней, но потом разум заявил ему "не верь ей", и минутное сочувствие куда-то делось.
- Я буду вынужден явиться в этот дом - громко и четко, уж больно резко объявил Гранд, сжимая левую руку в кулак с еле слышным хрустом - чтобы допросить живущих там и особенно...
Тут тон Алена стал более холодным, в нем скользили капельки злости, которые, видимо, он едва держал в себе.
- Миссис Фортейн.
Эти сводни вызывали у него приступ злости. Подобные женщины были пропитаны желчью, желаниями заработать на чужих телах. Они поступали с другими так, словно они были их рабами. Ален отвернулся, поджав губы и прижав ладонь к поверхности стола, вздохнул, борясь с желание вышвырнуть дочь порока за дверь. Останавливало только то, что в деле о похищении могут появится уголовные отблески. Вдруг эту женщину убили, когда она им надоела? Работницы, не справляющиеся со своей деятельностью, вряд ли долго задерживаются. Может быть эта сводня сама и убила женщину? Либо же клиент? Ален чутьем ощущал, что дело не чисто, но не мог понять где именно. В какую сторону он должен думать? Возможно, эта Мэри Джонс просто сбежала с кем-то из города, бросив дочь со своими долгами. Гранд краем уха слышал, что девушки, проживающие в борделях, все в долгах перед своднями, как в шелках. Наверное из-за того что Энн выросла в борделе она не умеет ни читать, ни писать. Ален почему-то ужасно злился, пыхтел, был недоволен и раздражен. Ему понравилась девушка, пришедшая к нему в кабинет, но посл того как он узнал чем она занимается и ее мать, пыла как-то убавилось. Внешне она была как ангел, а внутри демон. Порочный демон-суккуб. Откинувшись в кресле мужчина сложил руки у себя на животе. С этого ракурса рассмотреть девушку было удобнее. Милое личико, сладкие губы, нежная кожа, но глаза - грустные и какие-то печальные. В Алене начали бороться два человека. Один из которых был жесток и формален, а второй жалостлив и сострадателен. Может быть в Энни Джонс есть остатки добродетели и Ален не потеряет много, если ей окажет посильную помощь.
- Мне придется ознакомится со всеми уликами, допросить свидетелей и потратить достаточно времени, чтобы добыть информацию о вашей матери. - вдруг начал Ален, понимая, что он не сестра милосердия - Вы можете обратиться со своим делом к комиссару и если он одобрит его, то я займусь пропажей.
Помолчав немного мужчина усмехнулся, чуть склонив голову
- Есть еще один вариант. Я могу взять расследование под свой контроль и внеурочное время, но вы же понимаете, что это работа...
Гранд намекал на то, что ему придется заплатить за это. Шесть фунтов, иногда восемь. Понятное дело, что только половину, а именно три. Именно так брали детективы с тех кто кого-то искал. Ведь никаких гарантий здесь не было, как для одних, так и для других. К тому же Гранду понадобятся его информаторы, а им нужно тоже платить. Вторую половину получали уже после нахождения кого-либо или чего-либо. Алена, в какой-то степени, интересовала пропажа мисс Джонс, но лишь потому, что он потрепать нервы местной сводне или же вообще найти в ее доме нечто такое, что приведет ее на скамью подсудимых.

Обычно клиенты платили сразу, приходя в кабинет детектива с деньгами, но иногда просили рассрочку и Ален с легкостью ее предоставлял. Дело, конечно, он не будет начинать не имея на своих руках каких-либо гарантий. Жизнь жестока и кушать хочется всем. Смотря девушке в глаза Гранд испытывал лишь толику стыда за свои слова. Ведь приходя в булочную никто не просит торговца дать калач с творогом абсолютно бесплатно. Тем более искать куртизанку в Лондоне - задача не из легких. Женщина может быть где угодно, в том числе уже где-нибудь на дне Темзы. Придется постараться, чтобы ее отыскать, хотя какие-нибудь сведения о ней. Информаторы у Алена свои имеются. У него есть уши в подворотнях, тавернах, на улицах. Люди, которым, определенно, веры нет, но они знают цену своих слов. Некоторые готовы продать их даже за пару пенни. К тому же Гранду совершенно не хотелось приходить в публичный дом. Он лишь пару раз в них бывал и лишь тогда, когда у одной из мадам там укрыли, подаренный любовником и содержателем, дорогой браслет. За его розыск платили и весьма щедро, потому Ален пришлось вдохнуть запах похоти, пудры и чужих тел. Эти девушки, они так на него смотрели из всех углов и комнат, что детектив не мог там долго находится. Он испытывал сильнейшее волнение при виде полураздетых, надушенных сладкими духами женщин. Концентрация их на один всего лишь этаж была слишком сильной. Молодые, среднего возраста женщины и совсем еще юные девы - все они дочери порока. Алену почему-то было интересно, что именно толкает их на самом деле вести подобную жизнь. Он не общался плотно со шлюхами, хотя, возможно, из них были бы хорошие информаторы. Когда-нибудь Гранд попытается найти среди них себе девушку, с большими ушами, способными услышать важные слухи, и длинным носом, который она сможет протискивать в щели дверей тайных спален, залов и таверн. Как-то раз отец пошутил (или сказал на полном серьезе?) что его сын с каждым годом становится злее, холоднее и жестче лишь потому что он не женат или не имеет рядом постоянную женщину. Алену это совершенно не нравилось, он бесился еще сильнее, хлопал дверью и вылетал из родительского дома.
- Конечно, вы можете подумать до вечера, либо всю эту неделю, пока не найдете нужную сумму - улыбнувшись криво Гранд развел руками, чуть придвинувшись ближе к столу - Как только вы ее принесете, я сразу же займусь поисками.
Отголоски совести начинали мучить Алена. Он стал думать уже о том, что поступает с мисс Джонс очень не красиво, но она лишь его посетительница. Таких здесь бывает по десятку за месяц и всем нужно кого-то найти. Всем помочь невозможно. С другой стороны человек это не иголка в стоге сена и найти следы, хоть какие-нибудь, всегда можно. Если, конечно, очень постараться. Опять спокойно разведя руками Ален сложил их, прижав ладони к друг другу, сцепляя пальцы. Похрустывая ими он чуть склонил голову, не сводя глаз с Энни. Она такая красивая, но ее милое личико это лишь маска. Так жаль, так жаль. Не будь она дочерью шлюхи он бы пригласил ее на ужин в местной кофейне. Наверное мисс Джонс и сама продается в том борделе, потому деньги она найдет. Небось есть покровитель, который богат и знатен. В бордель к миссис Фортейн приходили разные люди. Ален злился на себя самого и на Энни, потому сейчас вел себя весьма грубо с ней и резко. Она ему понравилась внешне и эта правда, которая ему открылась, стала для него неприятным сюрпризом. Гранд уже хотел избавится от этой женщины, лишь бы она его не тревожила ничем, хотя бы в последние пару часов. Неожиданно поднявшись на ноги детектив встал во весь рост, облокотившись ладонями об край стола.
- И т-так.. - произнес Ален покосившись глазами в сторону секретаря - Т-томас, проводи мисс Джонс до коридора и помоги ей найти выход, чтобы она там не зап-плутала ненароком.
Вчера сюда навезли мебели и коробки, наполненные их деталями, потому коридор напоминал лабиринт. Ален вдруг стал сильно заикаться, видимо от волнения или каких-то переполнявших его чувств.
- До встречи, мисс. - обронил он, провожая ее глазами, когда его помощник бросился выполнять поручение. Смысла продолжать разговор не было. Он будет вновь начат, когда Джонс принесет плату. Лучше бы она сюда вообще не возвращалась. "Никогда" подумал Гранд тяжело вздыхая, сжимая левую руку в кулак и упираясь ей в поверхность стола. Когда Томас и Энни покинули кабинет Ален, оттолкнувшись от деревянности поверхности, развернулся, коленом отодвинув от себя кресло, которое мешало ему совершать свободные маневры. В волнении Гранд начал ходить из стороны в сторону, с хрустом разминая пальцы, не зная куда себя деть. Обида смешивалась со злостью и некой толикой ненависти к этому прожженному Лондону, который даже не было за что любить. В горле пересохло, хотелось пить, а по языку словно наждачкой провели. Ален перехватил графин, стоящий у стены на тумбочке, с колодезной водой за ручку и хотел уже было налить в металлическую кружку, как волна огня всколыхнулась в мужчине с такой силой, что у него перехватило дыхание. Лицо его напряглось, край губы дернулся, и зажмурившись Ален, от великой досады, всадил ладонью по графину, отчего он, слетев на пол, рассыпался с громким звоном на кучу блестящих осколков.

Когда Томас, проводив мисс Джонс до лестницы, вернулся в кабинет, он застал детектива стоящим снова у окна и смотрящим наружу. Ален сразу же почувствовал спиной осуждающий взгляд помощника и быстро обернулся, удерживая за поясницей сложенные руки, сцепленные пальцами в замок.
- Даже не думай меня осуждать - зло бросил Гранд, понимая, что повел себя глупо и подло. Томас, постояв на пороге, вернулся к составлению и написанию отчета. Нужно дописать его побыстрее, ибо до конца рабочего дня осталось лишь полтора часа. Помотав головой Ален устало подошел к столу и плюхнулся в кресло. Злобная скотина подумал про себя мужчина потирая двумя пальцами лоб и растерянно смотря на сделанные в записной книжке пометки. "Мэри Джонс разыскивает ее дочь Энн Джонс. Обе куртизанки, проживающие в доме терпимости на улице Грик-Стрит, что в Ковент-Гарден. Мэра пропала два месяца назад, уйдя в неизвестность и никому ничего не сказав. О женщине может знать Люси Фортейн - сводня, содержащая этот самый дом". Удивленно приподняв брови Ален подумал о том, что того что написано, слишком мало, ведь известно совсем негусто. Дело может зайти в тупик сразу же. Фортейн может быстро отказаться от разговора с ним, как только узнает, что он полицейский. Взяться за ее девочек? Прижать их хорошенько? Нет, Алену не хотелось с ними контактировать. Кроме того у Люси могут быть свои друзья в преступном мире. Конечно, Гранд обладал такими навыками, которые были лишь у единиц. Например остановить сердце с одного удара в грудную клетку. Ален коснулся пальцем дужки своих очков и быстро прикрыл записную книжку, хлопнув ей. Сейчас бы ему пригодился совет Артура. Жаль, что его нет рядом. Он был его наставником какое-то время и потом пропал куда-то. Иногда Гранду было тяжело одному вот так жить. С отцом особо не поговоришь, с матерью о мужских делах не посекретничаешь, а близких друзей у Алена не было. Последний час перед уходом с работы Гранд провел в своем кресле, повернувшись спинкой ко входу, мысленно прикидывая дальнейшие шаги, касающиеся вечера и ночи.  Экономку пришлось уволить, когда стало известно, что она бессовестно ворует деньги и приводит в дом Гранда своего мужчину. Какая дикость и наглость! Так что Ален жил пока без экономки, кое-как справляясь своими силами. В его доме все стало, постепенно, покрываться пылью, ибо детектив не умеет убираться, хотя бы готовит более менее сносно. По мнению его дяди "это можно жрать". Настенные часы пробили положенное время и Ален подскочил с кресла, принявшись собираться. К этому времени Томас закончил бумажную волокиту, но насиженное место не покидал, дожидаясь разрешения вышестоящего. Гранд, набросив на плечи плащ, поверх болотного цвета редингота, молча кивнул, поглядев на помощника. Пусть только уберет на столе за собой, а то разбросал бумаги, вот даже клякса от чернил видна. Увидев куда смотрит детектив Томас быстро принялся за уборку, достав из ящика стола отрез ткани. Сейчас Ален с виду напоминал капусту, ибо под плащом у него был редингот, под ним камзол из простенькой ткани, затем жилет и рубашка. Уж точно не замерзнет и не простынет, а капюшон защитит его от дождя. Со временем он, медленно но, затих. На улице образовался густой туман. Ален обожал его, да и погода дождливая его была самой любимой. На ногах детектива были одеты темно-серые брюки, заправленные в высокие, черные сапоги до колена. На собственном столе Ален тоже прибрался, взяв с собой только записную книжку, которую везде таскал, используя ее по назначению. Нужно будет подумать. Помимо этого дела с пропажей, которым, тайно, Ален не хотел заниматься, у него были и другие.
- Доброй ночи, Томас. Не забудь запереть дверь - попрощался с помощником детектив в дверях не стал долго задерживаться. Сразу же выйдя в коридор быстрым шагом направился прочь, надеясь не встретиться с коллегами по дороге. Не хотелось ни с кем из них разговаривать. Главное не напороться на комиссара, а он, как человек подозрительный, обязательно задержит на долгое время. Пулей слетев с лестницы Ален выскочил за дверь. Вот он - Лондон. Прекрасный, великолепный, чарующий город, который сейчас был покрыт грязью. По улицам текли бурные руки серой грязи, тут и там были проложены кем-то деревянные подмостки, не очень надежные, конечно. В лицу ударил аромат сырости и пыли, приносимый вместе с моросящим дождем. Аккуратно ступая по тротуару Гранд, неспешно, направился по направлению к своему дому, стараясь идти по таким местам, чтобы не оказаться в воде по колено. Прохожих почти не было. Не удивительно, кто в такую погоду будет гулять по улицам. Один раз Ален поймал богато разодетую мадам за руку, не дав ей упасть в лужу. У несчастной соскользнула по деревянной доске нога. Выслушав горячую благодарность в свой адрес Гранд отправился дальше, закутавшись в плащ. Очки покрылись мелкими-мелкими каплями холодной воды и через них было очень плохо видно. Пришлось остановится в какой-то подворотне и протереть их рукавом. Хорошо, что еще не стемнело, а то идти в полной черноте такое себе занятие. Вдалеке горели фонари. Впереди находилась таверна, которую мило так прозвали "Душитель змей". Откуда пошло это название можно только предположить. Здесь могли быть как обычные варианты, так и вульгарные. Скорей всего последнее, потому что здесь не только обедали, праздновали, пили и обсуждали дела, но и, на втором этаже, снимали комнаты. Кто на пару часов, кто на целую ночь и всегда веселые парочки, мечтающие уединится. Выбравшись из подворотни Ален не успел сделать и пары шагов, как стал свидетелем неприятной сцены. Двое мужчине неблагопристойной наружности требовали от девушки в желтом платье, стоящей у стены с протянутой рукой, отдать им все деньги, которых у нее в ладони было не так уж и много. Всего восемь пенни, кем-то из жалости данных. Увидев лицо несчастной Гранд тут же завел руку за спину, пальцами нащупав за поясницей кожаный чехол с ножом.
- Эй, господа, может быть вам найти добычу покрупнее? - ощерившись идеальной белизной зубов детектив стал медленно приближаться, вытягивая оружие. Острие ножа зловеще блеснуло в фонарях. - Вместо того чтобы гоняться за белками, попробуйте поохотиться на мед-дведя
Со стороны пояса у Алена была еще кобура с револьвером, но угрожать огнестрельным ему было не интересно. Тем более, если что, выстрел могут услышать. Нож гораздо практичнее в этом смысле. Пару ударов и все будет закончено, останется лишь скрыться в тенях под крышами, углами или обратно в подворотне.
- Ты что нам угрожаешь? - набычились воры, не желая терять такую добычу. Деньги, здесь их было слишком мало, а вот девченка. Такая хорошенькая, красивая, сладкая. Ее можно было бы сейчас схватить и хорошенько отодрать, пока один из них держит. В таверне громко кричали, смеялись и крики боли, помощи никто бы не услышал. Улица уже была пуста.
- Пошел вон отсюда. Не мешай нам. - рыкнул второй, вдруг хватая девушку за край платья и дергая на себя так, что послышался треск ткани. Край платья, в районе плеча, оторвался обнажив кожу. Это стало последней каплей и Ален бросился вперед, перехватывая нож так, чтобы использовать его лишь в крайнем случае. Ведь Гранд узнал кто стоял у стены и это была та самая Энн Джонс, которая пыталась заработать денег прося милостыню. Ну такая себе попытка, если честно. Она даже фунт за месяц не сможет собрать, а проблем себе, такими прогулками, точно уже успела отхватить. Один из мужчин, тот что был пониже, кинулся на встречу детективу, но даже не успел занести кулак, как получил четкий и быстрый удар костяшками пальцев прямо в район горла и затем еще один, другой рукой, в район солнечного сплетения. Согнувшись пополам, мужчина медленно опустился на колени и тут же ему влетел удар коленом в грудь, который отправил его лицом прямо в лужу.
- Магистрат - испуганно прохрипел второй, пятясь от Энн и поднимая руки вверх - Прости, я не признал. Сразу не понял, что это ты.
Глазки бандита забегали, но он не врал, когда сказал о своей неосведомленности. Разглядеть лицо Алена под капюшоном было сложно. Но когда он поднял голову, сразу все стало прозрачнее.
- Вали, пока не получил добавку - грубо бросил детектив в сторону мужчины и тот, сделав еще два шага назад, поглядев на упавшего соучастника, развернулся и, бросив его, побежал по дороге разбрызгивая воду из луж в разные стороны, даже не оглядываясь. Гранд, дождавшись когда тот исчезнет с поля зрения, заложил нож обратно в чехол за спину, отодвигая край своего редингота, который редко когда застегивал.
- Что вы здесь д-делаете?! - мужчина снял со своих плеч плащ и быстро накинул его поверх Энн, чтобы защитить ее от холодной мороси. Это он виноват в том, что она оказалась здесь. Видимо ее дела совсем плохи, раз она стоит тут, а не находится дома. Ты - глупый дурак, а она - бедная девочка пронеслось в голове и Ален от досады прикусил нижнюю губу, виня сея во всем плохом, что сейчас произошло и искренне, от всего сердца, жалея Энн.

Плащ был подбит теплым мехом, чтобы в промозглую погоду было не так холодно. Капюшон надежно защищал голову и Ален накинул его на мокрую макушку Энн, после чего вцепился в длинные завязки и принялся их стягивать.
- Вы так никогда не заработаете. - пропыхтел Гранд, несмотря на девушку, опустив стыдливо глаза - За вечер, дай Бог, вы получите шиллинг и то, скорей всего его у вас отнимут.
Конкуренция среди нищих была большая. Ради пары пенни они были готовы убить друг друга. Женщин вообще не щадили, в наказание их могли изнасиловать и выбросить трупы в Темзу. Это не считая того, что полученные попрошайничеством монеты нужно было еще сохранить. Нищих некому защитить, потому любой, более сильный прохожий, мог отобрать у них и так мелкую выручку. Становится с протянутой рукой едва ли не у дверей таверны вообще безумие. Здесь полно пьяных. Прокутив все свои деньги они часто приставали к случайным прохожим. Ведь в том, что случилось с мисс Джонс детектив имеет непосредственное отношение. Из-за него она здесь и едва не пострадала. Ален перехватил ее руку своими пальцами, заскрипев кожей перчаток, и повернул внутренней стороной к свету. На коже образовались синяки, вероятно когда нападавшие попытались выбить монеты. Но перелома не было, вывиха, тоже. Лишь синяки, в нескольких местах. Ничего, они пройдут. Всегда проходят.
- П-простите, что был с вами так.... - Ален поднял на Энн свои глаза и накрыл ее ладонь своей, аккуратно сжав - Г-груб
Нужно было как-то извинится перед ней более весомым способом. Во-первых согреть, во-вторых накормить, а еще расспросить подробнее. Энн что-то скрывает от него. Может быть в том доме ее держат насильно? Ей может некуда идти и вообще, после исчезновения матери, даже не к кому обратиться. Нужно было сразу во всем разобраться.
- Пойдемте со мной, вам нужно согреться. Вы сильно дрожите - обратился к девушке Гранд беря ее под локоток и утаскивая за собой к "Душителю Змей". Внутри таверны были тепло, даже душно. Почти все столики были заняты. Витал аромат десятка тел, не первой свежести, пивных дрожжей и джина, сладкий и приторный запах какой-то выпечки и жаренной курицы. Посетители шумели, пили, общались. Стоял невообразимый шум из-за множеств голосов. Хозяин заведения, добротный толстяк по прозвищу "Добрый Питти", был старым знакомым Алена. Точнее в этой таверне паслись два его информатора, одним из которых этот человек и был. Иногда, в обеденное время, детектив заходил сюда, чтобы перекусить. Да, публика здесь была далеко не самого лучшего качества, зато хозяин человек добродушный, имел крутой нрав и хорошие связи. С особенно напористыми посетителями обращались грубо и сразу же выкидывали за дверь, стоило им повести себя не так, нарушив порядок, царящий в заведении. Здесь редко буянили или дрались, потому что подобное тут не позволяли. Просторный зал был заставлен деревянными столиками и у каждого было по две, длинные скамьи, по обе стороны. Сбоку находилась большой, широкий стол, а за ним - вела дверь на кухню и еще куда-то. Иногда оттуда выходили молодые женщины и несли на деревянных подносах кружки, наполненные выпивкой, и плошки с горячей едой. Стоило Алену оказаться со своей спутницей на пороге, как на них сразу же обратили внимание, но прикованный интерес к ним длился не особо долго. Посетители быстро его потеряли и вернулись к своим делам. Просто каждый вошедший сюда подвергался кратковременному изучению со стороны. Проследовав между столиками сразу же к барной стойке, Гранд остановился около нее, даже не думая отпускать локоть Энн. Ведь найдет проблемы даже сейчас, стоит ее хоть на минуту отпустить от своего взора. Некоторые посетители, масляными, от похоти и пьянства, глазами, уже обратились в сторону девушки. Будь она здесь одна, к ней бы пристали, но ее спутник переставлял огромную угрозу и от него она до сих пор исходила. Гранд уселся на край деревянного стула, прижав локоть к краю стола.
- Здравствуй, Петир - обратился детектив к хозяину таверны, на что получил ответ.
- Доброго тебе здравия, Ален - громогласно поздоровался здоровяк, протирая, несвежей тряпкой, металлический стакан. - Ты пришел по делу или так, немного отдохнуть
Мужчина заметил спутницу рядом со своим давним знакомым, но вида не подал, зная правила. Пока посетители не буянят, они могут рассчитывать на предоставленные услуги в заведении.
- Хочу снять у тебя комнату на ночь. Есть свободные? - поинтересовался Гранд, уже представляя что подумает Петир. Когда парочки снимают у него на верху помещения, это означает только одно - хотят уединиться. Наверное Энн могла подумать тоже самое, но Ален не собирался ей ничего объяснять, только перехватил за руку, чтобы не дернулась и не попыталась сбежать. Наверное в ее голове бродят далеко не лестные мысли. Ведь Ален мог попросить расплатиться натурой с собой, раз денег у Энн нет, так как его личные мотивы она совсем не знает.
- Для тебя всегда найдется место. Одна как раз свободна. Моя Анна уже сменила там простыни. Но расценки ты знаешь сам.
- Конечно, я оп-плачу все. - пожал плечами Гранд доставая из кармана редингота горстку монет. Детектив бросил их на стол и они покатились, но хозяин таверны успел прикрыть их рукой и придвинуть к себе.
- Пусть нам приготовят твое фирменное рагу с кроликом, дадут с собой буханку хлеба и две булочки с повидлом. - кивнул Ален касаясь края стола пальцем и указывая в сторону с монетами, которые уже находились под ладонью Петира. - Этого как раз хватит для оплаты.
Покосившись на Энн детектив сказал ей, указав на стул рядом.
- Присядь пока. - повернув взор снова на толстяка Ален опять обратился в его сторону - И ч-чай, черный, крепкий.
Надо немного подождать, пока принесут поднос с заказом. Прежде всего главное чтобы чай был горячий, да рагу свежее. Впрочем, у Петира мало что долго залеживалось. Его две дочери служили поварами на кухне и готовили так вкусно, что спрос на них был всегда хорошим. Насколько знал Ален у этого мужчины была еще жена. Она тоже здесь работала, правда прибиралась в комнатах. Бизнес у целой семьи держался на этой таверне. Вон их сын, огромный бугай, стоит у передней стены, почти у входа и служит вышибалой, когда надо сопроводить слишком борзых пьянчуг на улицу, либо же успокоить не в меру развеселившихся посетителей. Ален собрался остаться здесь до утра, но не для того, чтобы принудить Энн к соитию с собой, а продолжить с ней разговор, который будет долгим и интересным, наедине, в комфортных условиях и в тепле. Ален, заведя руки назад, быстро избавился от редингота, стащив его с плеч. Плащ на девушке был развязан, сложен и уложен на его колени, а поверх ее спины легла теплая, пусть немного колючая шерсть, благоухающая травами и хранящая до сих пор тепло мужских, крепких плеч. Это гораздо лучше и теплее, пусть и размером больше, но зато с рукавами и длиннее.

- Как вы собрались со мной расплачиваться и главное чем? - переспросил девушку Ален нагибая голову и всматриваясь пристально в ее глаза. Не хотелось говорить ей правду, потому что напротив сидел хозяин таверны и если тот узнает по какой причине Гранд привел себя даму поднимет наверное на смех. Уж лучше пусть он будет одним из тех, кто снимал помещение на втором этаже для любовных утех.
- Давайте решим этот вопрос, поднявшись в комнату. - натянуто и как-то фальшиво улыбнувшись, мужчина поднялся со стула, стукнув ладонью по столу. В тот же самый момент к барной стойке подошла молодая женщина, волосы которой были завернуты платком на манер тюрбана. Она несла, держа двумя руками, поднос, на котором стояли две тарелки с рагу, полбуханки хлеба, нарезанного ломтиками, завернутые в пергаментную бумагу булки и чашки с чаем. Тяжелый наверное, поднос, судя по тому как двигалась официантка. Ален покосился на нее, но помогать не стал. Этим он потеряет часть своего достоинства и репутации.
- Пойдем наверх, моя дорогая - тепло обратился Гранд к Энни, делая вид, что они вместе. Пусть все видят это и никто даже не додумался бы подумать по другому. Главное чтобы мисс Джонс не пришло в голову начать орать, словно резанная хрюшка, когда Ален подтолкнет ее к лестнице. Значит раздвигать ноги перед другими мисс Джонс готова, а детективу мгновенно отказала. Нет, ему не нужно было ее тело, просто вот это вот поведение было очень страшным, будь она настоящей куртизанкой, сама бы себя предложила. Ален опять не понимал что здесь не так. Ему нужно выяснить, где его обманывают и что скрывает Энн. Перехватив ее за руку, Гранд помог подняться со стула и молча потянул за собой к лестнице. Поднос с едой им принесут наверх следом. Под сапогами детектива деревянные порожки слегла проседали, скрипели. Их не чинили уже давным давно, но они были способны выдержать еще лет десять, а может и больше. На втором этаже оказался длинный коридор с зелеными стенами. Вдоль них шли одинаковые двери, а дальше, из коридора, виднелось окно на улицу. Всего комнат было шесть, пять из которых уже были кем-то заняты. Когда Ален повел Энн за собой он услышал в одной из них громкое сопение и скрип кровати, потому поспешил миновать источник звука и добраться до своей комнаты. Ключ от нее толстяк передал сразу как только получил оплату. Открыв дверь ключом Гранд впихнул внутрь Джонс и сам зашел следом. На пороге он обернулся, чтобы забрать у, идущей за ними, девушки поднос с едой.
- Спасибо, всего хорошего - быстро проговорил Ален, ставя поднос на тумбочку около двери, и закрывая ее перед носом официантки. Свою работу она выполнила, так что пусть идет по своим делам. Внутри помещение было обычным. Такие же темно-зеленые стены, с облупленными в некоторых местах краской, прикроватный столик с зеркалом, маленький шкаф для одежды и как завершение всего - двухспальная кровать со свежим бельем, правда, скорей всего, судя по виду, оно было еще со времен короля Георга. Даже кипячение не могло вернуть свежесть и белизну. Тут и там виднелись пятна, о происхождении которых Ален старался не думать. Так, спать он здесь не будет, лежать тоже, даже сидеть не решится. Гранд избавился при входе от грязных сапогов, поставив их сбоку, около косяка, и спокойно прошел вперед, ощущая под ногами прохладу дерева.
- Можете присесть на стул - подал голос Ален, спокойно сбрасывая с плеч редингот и сразу же бросая его на спинку стула. Сам мужчина, не поворачиваясь, подошел к окну и задернул на нем шторы.
- Не переживайте, мисс Джонс, то, что требуют от вас постоянно меня не интересует. Я лишь хочу поговорить с вами с глазу на глаз, честно и откровенно. - Ален резко обернулся к Энни, и, осмотревшись, присел на край подоконника, потому что больше было просто некуда. Всего один стул, да кровать, на которой, наверное, придавались разврату за все эти годы сотни мужчин и женщин. Мерзость же.
- От того, насколько честны будут ваши ответы, будет зависеть мое окончательное решение, соглашаться или нет вести поиски вашей матери, без всякой оплаты с вашей стороны.
Хорошее предложение между прочим. Гранд никому подобного никогда не делал. Сейчас же ему хотелось узнать об Энн Джонс гораздо больше того, что она сказала в его кабинете. Ален питал надежду и пытался найти, цепляясь за любой шанс, чтобы не отталкивать от себя эту девушку. И зачем она ему? Куртизанка и шлюха. Что он в ней нашел? Может быть это просто жалость? Точно нет. Протяжно выдохнув Гранд облокотился спиной об стену с краю окна, сложил руки на груди и вытянул ноги.
- Как вы оказались в борделе? Почему вы на это пошли? Вы нуждаетесь в крыше над головой и деньгах? Почему тогда вы пришли ко мне с пустыми руками, если, насколько мне известно, вам клиенты за это платят. - скулы Алена напряглись, а подбородок еле видно задвигался, что означало, что он сжимает зубы. - Или же вы идете на это ради любви к подобному?
Подозрительно сощурив глаза Гранд понизил голос, сделав его немного тише
- Или Люси Фортейн держит вас в своем доме насильно?

Только не плачьте подумал про себя Ален, понимая уже, что сейчас будет. Энни начнет лить слезы и он опять будет испытывать к ней жалость. По лицу девушки было видно как она страдает. Ей неприятно все говорить почти незнакомому человеку, но он поставил ее в безвыходное положение и ей ничего не остается как выливать всю грязь. Гранд, приподняв подбородок, прислонился затылком к прохладной стене комнаты, крепко сжав руки на груди. Джонс говорила, говорила, говорила, а детектив даже не думал ее перебивать. Его внимательные, карие глаза, пристально смотрели на нее, изучая каждое движение, мимику, пытаясь уловить правда все это или ложь. Ален не чувствовал в Энн умение лгать, изворачиваться и хитрить. Шестое чувство ему подсказывало, что ему не пытаются солгать. Ему ему повезло родится в благополучной семье. Но не всем выпадает такая доля, и многие влакут жалкое существование, хватаясь за любую возможность выжить и прокормить себя. Лондон хоть и столица, но в нем огромное количество нищих, бездомных, безработных. Мэри Джонс продали в бордель наверное по причине того, что ее семья разорилась и ее отец, а может и мать хотели денег, с возможностью избавится от лишнего рта. Выдохнув шумно через нос Ален ощутил острое желание закурить, но не стал этого делать в присутствии дамы. Стоило Энн сказать о том, что ее матери не платили ни гроша за подобную, мерзкую работу, Гранд ощутил стойкую тошноту. Если бы он пил или ел, то точно бы подавился. Только крыша над головой, какое-то питание, платья, все остальное за любых клиентов и исполнение их капризов? Боже, какой же тварью нужно быть, чтобы подобное предложить. Теперь еще оказывается, что женщина была готова пойти на все ради своей любимой дочери, лишь бы ее оставили в покое и никогда не трогали. Наверное хотела для нее лучшей жизни и надеясь, что дочь не окажется в подобной ситуации. Если Энн еще не упала в пропасть, то значит она невинна и все мысли Алена о ней просто предположения. Он бы мог вздохнуть спокойно, но не мог, в нем закипала лавина ярости и ненависти. Гранд начал медленно дрожать, хотя издалека это было незаметно. Его колотило от обуревавших его чувств, направленных в сторону сводни на Ковент-Гарден. Мэри Джонс работала на нее бесплатно, только держась за возможность находится в теплой комнате, растить дочь, более менее сносно есть. Ален не мог предположить, что делали с этой женщиной, лишь потому что его познания в этой области были весьма скудными. Но, наверное, благопристойный мужчина никогда бы не стал делать это со своей любимой женой или любовницей, что сотворил бы с падшей женщиной - бесправной куртизанкой. Такой и была Мэри, мать Энни. С пропажей лучшей шлюхи в доме, сводня будет добиваться от ее дочери делать все, что делала ее мать. Неважно, что Энн еще не была совращена и поставлена на путь греха. После того как она окажется на нем, обратно она не вернется и будет вынуждена пойти дальше. Подобная участь ждала всех девушек, хоть один раз продавших себя. Ален понял, что сейчас у него есть шанс все исправить: cпасти сразу несколько душ, но в первую очередь свою. Если он сейчас оттолкнет Энн, он никогда себе этого не простит. Как только она сообщила все, что знала, уткнувшись лицом в колени, неожиданно заплакала, а точнее громко зарыдала. Сердце Гранда сжалось, он пошевелил пальцами левой руки, сжав ее в кулак и напрягся всем телом, сдерживая себя от порыва бросится и обнять несчастную девушку, коей на пути выпало столько испытаний. А сколько таких сейчас, в данный момент, находится в домах терпимости. Почему их все еще не закрыли? Почему бы не издать закон, запрещающий их содержать. Сводней нужно сажать в тюрьму, чтобы их там кормили только хлебом и водой, а лучше вообще повесили.
- Значит все таки вас принуждают к этому - изрек спокойным голосом Ален, стараясь чтобы он не дрогнул. Нельзя проявить слабость. - Если это так, то я могу обратиться к комиссару и вы напишите заявление на Люси Фортейн о том, что она держит вас в доме, принуждая к греху и распутной жизни. В этого хотите?
Но если сводня выгонит Энн из дома, тогда ей некуда будет идти и жить. А главное не на что есть, снять жилье, одеться. Близких у нее нет, а друзей, из-за скрытного проживания в борделе, она наверное и не имеет. Ален поднялся, медленно подошел к Энн и опустил ей свою ладонь аккуратно на правое плечо.
- Пожалуйста, не плачьте, я постараюсь вам помочь - искренне сказал девушке Гранд, сжимая пальцы. - Я займусь вашим делом, и попробую отыскать следы вашей матери, но вы не должны находится в том доме. Вы должны уйти оттуда немедленно. Если Фортейн узнает о том, что вы были у меня, вам несдобровать. Мне, в любом случае, придется расспросить ее о вашей матери или тех девочек, которые на нее работают, иначе я не смогу отыскать следы, ниточку, которая может привести меня к цели.
Кто знает о Мэри больше ее работодательницы? Разве что женщины, что работали с ней в одном доме. Они могут что-то рассказать полезное. Возможно, Мэри Джонс с кем-то общалась, контактировала, или кто-то стал случайным свидетелем ее отъезда. Ален поспрашивает по своим каналам, если куртизанка оказывала услуги любого рода, о ней точно будет известно в нужных кругах. Женщины с подобным набором услуг всегда пользуются спросом и слава о них передается из уст в уста. Теперь же на кону душа, тело и жизнь ее дочери, за которую Ален собирался бороться.
- В моем доме нету экономки - чуть склонившись мужчина позволил себе приобнять Энн за плечи, стоя сбоку от нее. Он чувствовал как она дрожит, а ее сердечко бьется в груди, почти на одной волне вместе с его. - Я уволил ее когда застал ее занимающиеся непотребством на полу гостиной со своим любовником
При этой мысли Ален передернулся, вспомнив те чувства которые он испытывал, когда переступил порог дома. Дрыгающиеся в воздухе ноги его экономки и между ними какой-то мужик, который даже не снял до конца штаны. Невероятная гадость. Мужик вылетел со сломанным носом из дома как пробка, пролетев порог, а экономка была выставлена за дверь вместе со своими вещами и без денег в кармане.
- Вы бы могли занять ее место - осторожно, тихо проговорил Ален - Я буду платить вам, вы сможете жить в отдельной комнате и от вас нужно будет лишь убираться, готовить и стирать для меня. Обещаю, приставать к вам я даже не подумаю
Гранд испытывал к Энн какие-то нежные чувства, даже не замечая за собой как становится более мягким по отношению к ней.
- Вам не обязательно возвращаться обратно, мисс Джонс. - поджав губы детектив скосил взгляд в сторону, замолчав на мгновение.
Сейчас или никогда
Дернувшись Ален обошел Энн, остановился напротив нее и вдруг, поспешно опустился на одно колено. Поторопившись он стянул с носа очки, сложив их дужки с характерным звуком. В глазах мужчины было нечто такое, что трудно объяснить.
- Прошу вас - скользнув взглядом по ее лицу он тихо выдохнул, понимая как звучат его слова - Хотя бы подумайте над моим предложением.

Уж лучше пусть выгонит, чем так подумал про себя Ален, склоняя голову, облизывая при этом от волнения пересохшие губы. То, что он сейчас предложил Энн, это все, что он сможет сделать ради ее безопасности. Больше ему предложить нечего. На втором этаже его дома есть свободная комната, в которой, периодически сменяясь, жили его экономки. Они как-то долго не задерживались. Гранд, как человек строгих нравов, предпочитал чтобы следовали его правилам. Однажды он посадил одну из своих экономок в тюрьму за воровство, когда не досчитался в своем кабинете нескольких десятков фунтов. Потом их обнаружили в вещах девушки, которая тогда работала на него. Некоторые пытались его соблазнить, чтобы сделаться его женой и этим поднять свое финансовое состояние и социальное положение. Когда нежная ладонь Энни легла поверх плеча, Ален вздохнул и поднял на нее глаза.
- Я попытаюсь изменить вашу жизнь, мисс Джонс - ответил ей он, приподнимая свою руку и трепетно укладывая поверх ее. - А сейчас давайте поужинаем, пока рагу и чай не остыли.
Не пропадать же еде. Утром она может и испортиться, а пока свежее, надо освободить плошки и как можно скорее. Ален сам ел только рано утром, перед уходом из дома, а потом у него как-то не было времени и аппетита сходить в ближайшее питейное заведение и там пообедать. В полицейском участке была своя столовая, но Гранд редко ее посещал. Ему не хотелось толкаться среди своих сослуживцев или с ними разговаривать. Днем у него всегда была голова забита работой. Медленно поднявшись на ноги Ален, обойдя стул с девушкой, направился к комоду, стоящему рядом с дверью, куда совсем недавно поставил поднос с едой. От рагу все еще шел еле видный пар, но горячим оно уже не было. Что же, это к лучшему, потому что это блюдо нужно есть теплым или холодным. Так вкуснее, уж точно. Алену нравилось овощное рагу с мясом, неважно каким: куриным, свиным, говяжьим или из кролика. Последнее всегда получалось нежным, сочным и ароматным. На качество продуктов в таверне "Душитель змей" не приходилось никогда жаловаться. Хозяин ценил свою репутацию и старался уважать посетителей, хотя брал, по сравнению с другими заведениями, чуть выше плату. Перехватив двумя руками, довольно таки, тяжелый поднос, детектив подошел с ним к Энн, но тут же вспомнил, что нет стола. Куда же это все поставить? Побродив глазами по комнате Ален решил, что можно поставить поднос на стол большим зеркалом у стены. Наверное он использовался для разных нужд теми, кто снимал здесь комнату.  Судя по крупинкам пудры и талька, рассыпанными по поверхности комнату снимали не так давно. Ален схватил полотенце, висящее с краю постели, и быстро им вытер стол, чтобы ничего на нем не осталось и только после, с грохотом чашек, водрузил поверх поднос. За это время руки немного отсохли его держать. Из-за того что Гранд протирал стол, ему пришлось использовать лишь одну руку.
-  Придвигайтесь поближе, мисс - сказал ей Ален, указывая ладонью на поднос. - Одна чашка с рагу ваша и чай тоже можете взять.
Вот только проблема была в том, что Гранду было некуда сесть. Лишь один стул тут был. Придется есть стоя или же....Ален поглядел в сторону кровати и подоконника, потом снова перевел взгляд на постель. Что же, голь на выдумки хитра. Сидеть на изножье кровати как-то не хотелось, тем более на нее садится. К горлу подкатывал тошнотворный ком при виде нее. Так что Гранд выбрал подоконник, хоть он и был весьма холодным. Сдернув шторы в разные стороны мужчина удовлетворенно хмыкнул. Естественно, он был деревянным и из всех щелей дуло. Нужно что-то подложить. Кстати, детектив совсем забыл про свой плащ. Он сгодится для этого дела. Плотная ткань была наброшена поверх дерева и Ален уселся, чтобы проверить как ему будет здесь, удобно или нет. В любом случае весьма мягко. Сойдет.
- Берите, берите, не бойтесь, тут есть ложка - сообщил Гранд, когда вернулся к столу чтобы забрать свою порцию. Пока только деревянную плошку с рагу и такую же ложку, оставив чай и булки на потом.
- Приятного аппетита мисс Джонс - вежливо пожелал ей Ален, присаживаясь на край подоконника и обнимаемая пальцами тарелку. Картошка, приправленная мясом с овощами - сытный и теплый обед в такую погоду, царившую сейчас в Лондоне. Можно хорошо согреться от подобного ужина. Наверное готовили в горшке и в печи, судя по яркому запаху. Из овощей здесь была морковка, лук, горошек зеленый, помидор, смешанные с добротными кусками мяса с бульоном. Пахло, ну просто прекрасно. Ален принюхался и довольно зажмурился. Он сам не замерз, но переживал за Энн, которая простояла под дождем несколько часов. Ели молча, потому что поговорка "когда я ем - я глух и ем" была неспроста кем-то придумана. Случайным разговором можно было перебить аппетит или вообще подавится. Ален никогда не торопился, потому ел спокойно, медленно черпая варево ложкой. Опустошив миску он поставил ее рядом с собой и вернулся за чаем, взяв одну булочку с повидлом себе, а вторую оставив девушке.
- Документы у вас с собой? - поинтересовался вдруг Ален, вспомнив эту важную деталь, даже не успев надкусить от края булки. Можно, конечно, сделать новые, но это процесс не особо легкий и может затянуться на несколько месяцев, а то и полгода. Легче достать те, что есть. Правда Энн придется вернутся к Люси в бордель и сделать вид, что все хорошо, чтобы она ничего не заподозрила. Не сводя взгляда с девушки Гранд отхлебнул из кружки горячего чаю, положив булку себе на колено. Фамилию сводни не хотелось даже слышать. Эта женщина преступница, мерзкая и наглая. Таких лучше вешать, от греха подальше. Недовольно засопев Ален сделал еще два глотка и зажевал чай сладкой, свежеиспеченной булкой. Жаль, что на повидле как-то поскупились и Гранд решил, что отчитает Петира за это завтра, ну или потом, авось это не так важно. Через час нужно уже будет выходить, а пока погреться и посидеть в комфорте под крышей. Авось может может и дождь закончится.
- Выходим отсюда через час, так что ешьте, пейте и немного отдохните, пока есть время - обронил тихо Ален, расслабляя напряженные мышцы и стараясь не думать прямо сейчас о тех проблемах, которые его все еще ждут впереди.

Уж лучше бы документы мисс Джонс были вместе с ней. Проблем бы точно было меньше. Ален даже немного расстроился, услышав об этом. Придется придумать более менее правдоподобную легенду для паучихи Фортейн, чтобы она в нее поверила или, по крайней мере, попыталась. Где бы могла задержаться до утра Энни? Не заблудится же в конце концов в Лондоне. Может быть она стала свидетельницей преступления и полицейские продержали ее в Скотланд-Ярде как свидетельницу? Да ну нет. В любом же случае это может сказаться на мисс Джонс не лучшим образом. Может сказать, что она отправилась в магазин прикупить новых тканей, дожидалась приезда особого товара, но почему тогда Энн не принесла ничего с собой. Хотя, если она ищет свою мать, ее могли, якобы, найти где-то и это могло задержать Джонс на месте. Может быть она увидела, что труп одной из женщин выловили в реке и хотела поподробнее об этом узнать и потому задержалась на месте преступления? Более менее правдоподобная версия, но тоже имеет определенные дыры, если придраться. Попивая чай Ален раздумывал над вопросом алиби для Энн, смакуя на языке привкус Индии. Чашечка кофе утром, чашечка чая вечером. Хм...
- Расскажите какую-нибудь красивую историю о том, как посещали местный рынок, присматриваясь к тканям, а там и не заметили, что наступил вечер. Сообщите затем, что шли обратно, но стали свидетельницей того, как из Темзы достают тело женщины средних лет, похожей очень на вашу мать. Вы подумали о том, что это она и именно это вас задержало до поздней ночи. Платье, на выловленной из реки женщины, было таким же как на вашей матери в день исчезновения, но на лице было очень много ила и разобрать его сразу не удалось. Вам пришлось потратить время, чтобы точно убедится в том, что это не Мэри Джонс. Вы несчастны, разбиты, одиноки и вы питаете надежду найти мать, неважно живой или мертвой, ведь неизвестность для вас еще хуже
Ох, если бы у Алена пропала мать, он бы уже весь извелся. Не смог бы есть, смеяться, думать о стороннем, пока бы ее не нашел, потому Гранд, уж точно, понимает чувства Энни. Она находится в ужасной ситуации, прислуживая этой паразитке Люси Фортейн. Ален должен спасти жить Энни, ее невинность, душу и сердце от очернения таким мерзким, грязным грехом и делом. Благочестивая девица превратиться в, согласную на все, шлюху. С каких это пор Гранд готов вступаться за неизвестную ему даму? Приподняв руку он коснулся своего лба, нахмурив брови и опустив глаза. Пустая чашка с недопитым чаем стояла с краю от него, на подоконнике, чуть в стороне от бедра.
- П-простите, еще раз, что был с вами так г-груб - извинился смущенно детектив поднимая глаза, и тут же касаясь ладонью своего подбородка, оттирая его в задумчивости. - Без документов вам будет очень тяжело, да и мне с вами тоже.
Никаких гарантий в том, что все произойдет благополучно у Алена нет. Он мысленно переживал уже о том как ему выручить мисс Джонс из той беды куда она попала. Даже съеденное и выпитое не грело его изнутри. Какой-то неприятный холод разливался по телу, особенно по животу, рукам и затылку.
- Что же, давайте закончим нашел дело побыстрее, чтобы мы уже могли отправится спать. - бросил как можно боле ободряющим голосом Ален, поднимаясь с подоконника. Гранд завел руку за спину и отстегнул с пояса кожаный ремешок, на котором крепилась ножны. Бросив их на край постели мужчина наклонился и вытащил из сапога еще нож, который, блеснув острим в темноте, плюхнулся с предыдущим. Вроде бы фараон, а вооружен так. словно не полицейский, а настоящий головорез. Но лондонские ночи темны и полны не только ужасов, но и преступности. Спасай себя сам, потому что никто тебе не поможет. Ведь на самом деле Ален хоть и придерживался законов, не был таким уж и добрым, и был знаком с криминальным миром гораздо больше, чем можно было подумать. В отличии от второго, простого и непримечательного, первый нож был гораздо лучше. На его серебряной рукояти был выгравирован дракон. Знатный ножик, который Гранд купил у заезжего торговца из Турции. Не раз спасал жизнь Алену, но отнимал чужие. Но Энн лучше не знать о темной стороне ее нового знакомого, потому что будет спать гораздо крепче. Ей еще предстоит узнать о нем, хоть и не все, не сразу. Проверив оружие Гранд опять заложил один нож в сапог, второй - за спину, поправив камзол, чтобы не было так сильно заметно. Мисс Джонс придется вернуть редингот хозяину. Кстати, выглянув за штору, Ален убедился в том, что дождь закончился. Правда стемнело и очень заметно. Фонари, медленно, зажглись на улице, разгоняя тьму. Уже часов десять, возможно, чуть меньше.
- Нам пора, мисс Джонс, собирайтесь и шустрее. - судя по голосу Алену хотелось скорее во всем разобраться, а не тянуть кота за причиндалы. Ожидание всегда убивает, медленно, но верно. Убирать за собой плошки и кружку с чаем Гранд даже не думал. Как только они с Энн отсюда уйдут, здесь все быстро приберут и заберут. Пусть работают, раз он заплатил за комнату. С него взяли как за целую ночь, но провел он здесь от силы два часа. Поели, но не поспали, а жаль. Редингот Ален заберет потом, а пока Джонс может его поносить. Быстро натянув сапоги Град первым вышел из помещения в коридор, в котором было слишком тихо. Правда этажом ниже было шумно и пахло со стороны лестницы смесью запахов. Шумно ступая по ступенькам Ален спустился в таверну, уже зная что скажет хозяину заведения, если тот спросит. И да, тот поинтересовался.
- Уже уходишь? - лениво спросил толстяк, занимаясь тем же самым, что и недавно. Гранд постоянно заставал его за этим занятием. Петир протирал тряпкой посуду, но на этот раз стеклянный стакан. Неужели он этим только и занимается:
- Мы УЖЕ закончили - улыбнулся Ален, махая рукой и кивая головой.
- Плату не возвращаю
- И не надо - крикнул не оборачиваясь детектив быстрым шагом следуя между столами и ощущая взгляды на себя со всех сторон. Как только Гранд вышел из таверны он вдохнул свежий воздух, шумно втянув его носом. - Пошел к черту
Последнюю фразу мужчина буркнул себе под нос, недовольно поморщившись, смотря по сторонам. Из прохожих никого не было. Очки Алена поблескивали на свету ламп, горящих вдоль улицы.
- Идемте, я вас провожу. - подставив Энн свой локоток он направился по направлению к Ковент-Гарден. Не так уж и далеко, если идти не останавливаться и быстрым шагом. Всю дорогу Ален молчал, чувствуя тепло, исходящее от девушки. Его верхняя одежда все еще была на ней. Тут то Гранд вспомнил, что забыл плащ. Он остался лежать на подоконнике комнаты. Вот разиня то. Замечтался, задумался и забыл совершенно о плаще. Ладно, заберет потом, авось Петир вернет, наверное. Забывать в таверне вещи Ален еще не разу не удавалось, но все, видимо, бывает в первый раз. Ален остановился за углом самого дальнего дома, старательно выбрав такое место, чтобы отсюда проглядывался вход в само здание, где и был бордель, но при этом имея возможность оставаться в темноте и незаметным для других.
- Будьте аккуратны и подбирайте слова, когда будете оправдываться. Просто найдите возможность забрать документы и вернутся ко мне. После того как вы окажетесь рядом со мной вы будете спасены.- быстро заговорил детектив, снимая с плеч Энни свою приметную одежду, но при этом оставляя свой запах на ней самой. - Если вы не вернетесь через пару часов, я приведу сюда своих людей и мы вызволим вас отсюда, даже если нам придется приметить силу. Похищение и насильное удержание в доме терпимости - серьезное преступление. За это Фортейн могут и повесить.
Выдохнув, Ален переминулся с ноги на ногу, продолжая смотреть на Энн перед собой. На миг он опустил голову вниз, смущенно опустив взгляд, но потом поднял его, а глаза его забегали по лицу девушки. Не хотелось ее оставлять одну надолго. Она совсем одна, одинока и несчастна. Детектив рискует, отправляя ее обратно в бордель и он это понимал. Сжимая и разжимая пальцы руки, облаченные в тугие, темно-фиолетовые перчатки, в кулак, Ален хотел растянуть этот момент, но знал, что он обязан закончится. Скрип кожи даже слышался явственный и четкий, хоть и тихий. Вдруг Гранд, перехватив ладони девушки в свои, преподнес их к теплым губам, нежно поцеловав.
- Вернитесь ко мне, мисс Джонс - прошептал он ей в кожу, ощущая запах духов и нежности. Отстранившись Ален добавил следом - Я буду рядом.
Отшатнувшись он неожиданно бросился куда-то в сторону и исчез в темноте, между домами, решив занять другую позицию для слежки и ожидания.

На душе не спокойно. Мадам Люси почти целый день промаялась с ощущением, словно грудь сдавливают тиски. Сердце шалит, или гроза, или интуиция. Или всё вместе. За последние дни на женщину столько всего навалилось, что сводница не могла найти себе ни минуты покоя — всё переживала, нервничала, волновалась, вспоминала, казнилась, и так по кругу. Она то подходила к окнам и смотрела на улицу, то спускалась на кухню и пропускала рюмочку, дабы унять неприятную дрожь во всём теле. Сначала пропажи девушек, затем стычка с мадам Оливер, потом Френсис ... Ах, об этом можно и вовсе не думать!
С раздражением, поняв, что вечер близится, Люси начала разгуливать по дому и подгонять девушек, которые не особо стремились поднять свои пышные формы с кресел да кроватей и заняться делом. Пришлось повысить голос и пару раз хлопнуть дверью. Проклятые суки. Они словно чувствовали, что мадам Фортейн скользит по тонкому льду отчаяния, и пытались её подтолкнуть посильнее, своей нерасторопностью, обидами и возней.
Она ещё не успела одеться, только лишь тщательно причесаться и нарумяниться, потому её домашнее старое платье смотрелось среди доставаемых из шкафов шелков неуместно и блёкло. Надо же такому случиться, что когда вдруг что-то начало налаживаться, опять случилась какая-то гнусь? Как раз сегодня мадам Фортейн начала составлять списки приглашённых на лотерею, на которой должна была разыгрываться девственность Энн. И не дай Бог всё опять сорвётся! Словно проклятую девку хранили все её папистские ангелы и сам Папа, сто сапог ему под хвост, раз она до сих пор оставалась нетронутой, особенно после того, как мадам дважды пыталась устроить развлечение для гостей с её участием. Уж третий раз должно получиться!
Кстати, где она? Люси зашагала в сторону комнаты Энн, но не нашла там девушку. Нахмурившись, она спустилась вниз. В гостиной ей встретилась Полли Устрица. Она раскладывала пасьянс.
— Где Монашка?
— А бес её знает. Бродит где-то.
— Я же запрещала выходить просто так!
Люси даже ногой топнула от злости. Эти девки совсем страх потеряли! Она выскочила в коридор, схватилась за накидку и шляпку — уже собиралась выйти, чтобы поискать Энн в кондитерской или ещё где на улице. Однако не успела Люси приколоть шляпку булавкой, как входная дверь отворилась и в холл вошла мисс Джонс. Мадам Фортейн так и замерла со шляпной булавкой в руке.
— Ты где таскалась? — вместо приветствия поинтересовалась Люси у вошедшей.

Люси злится. Она не терпит, когда кто-то противоречит ей, и хотя нередко девушки любят распустить свой язычок, мадам Фортейн резко пресекает любые попытки зайти слишком далеко. Она позволяла это Френсис и вот, что получила взамен — чёрную неблагодарность. Потому, всё ещё держа в пухлых пальцах шляпную булавку, за которую теперь она хваталась как за оружие, мадам Люси кидается в наступление.
— О, дорогая, мне конечно жаль твоей матушки, — деланно-ласковым тоном говорит сводня, но почти сразу же нечто ломается в её голосе, и она уже строже продолжает, — Однако, милочка, ты должна поиметь совесть. Кто разрешил тебе выходить, пусть даже и на рынок? Вон, гляди, что творится вокруг — если тебе не жаль других девочек, подумай над тем, что с тобой может случиться.
Люси отнюдь не дура. Она чует ложь. Чует её в воздухе, как старая гончая сука. Оттого она придирчиво оглядывает мисс Энн, даже принюхивается к ней, чтобы определить — в чём именно девица может ей соврать. Опыт подсказывает — во всем. Все эти девки поразительно лживые твари.
Отложив, наконец, булавку, мадам Фортейн начинает раздеваться. Вешает накидку на крючок, кладёт шляпку на полку. Что-то не нравится ей в лице Энн. Какое-то робко-трусливое выражение, кое обычно появляется на лицах тех, кто хочет что-то скрыть.
— И почему же ты ничего не купила, дорогая? — интересуется наконец она, уперев руки в боки. — Может быть ты перестанешь ломать комедию и чёрт подери скажешь, где ты была на самом деле?
Сводня выпячивает вперёд подбородок и сжимает губы в нитку. Дерзко смотрит в ответ на робкие взгляды. Пусть думает, что ей уже что-то известно. Как знать, уж не хочет ли скромница надуть её, и подсунуть устрицу какому-нибудь смазливому парню, кинув её, Фортейн, на приличную сумму? Ну уж нет!

Обождав пока Энн подойдет к двери борделя, Ален опять приблизился к углу дома, где и остановился, прислонившись краем плеча к холодной, кирпичной кладке. Если бы не фонари, горевшие вдоль улиц, вокруг царила бы полная темнота. Стараясь оставаться невидимым для стороннего свидетеля Гранд выбрал весьма удачную позицию. С это стороны угла кто-то разбил фонарь и он не работал, а починить его пока никто еще не додумался. Возможно, это произошло вчера или сегодня, потому специальные службы до него еще не добрались. Случайных прохожих не было. Улица была совершенно пуста, но Ален, на всякий случай, поднимал голову и смотрел иногда на окна домов напротив. Лишь в борделе Люси Фортейн горел свет. Сквозь закрытые шторы можно было разглядеть только темные силуэты на этом фоне, больше ничего. Ален мог лишь гадать, что там сейчас происходит. А если Энни не явится? Ну не сможет забрать документы без шума. Тогда придется идти за ней с боем. До Скотланд-Ярда путь не особо близкий, придется найти кучера. Пока детектив соберет ребят, пройдет время и начальство может заинтересоваться. Придется самому и в одиночку, но это очень опасно. Несмотря на отличные боевые навыки, Ален не особо хотел привлекать к себе внимание, ибо оно лишнее в его случае. Прошло минут пять, потом десять, пятнадцать, а Джонс даже и не думала появляться на пороге заведения. При этом цвет в окнах борделя продолжил гореть, вызывая у Алена один за другим приступы беспокойства. Вообще у него, как у полицейского, были некоторые права, позволяющие ему входить, с разрешения хозяина, в чужие дома, предоставив документы и указав причину вторжения. Врываться в дома без разрешения можно было только предъявив орден на обыск, но его можно было добыть лишь у комиссара. Обождав еще несколько минут Ален решил действовать. Он сам заберет Энн из дома терпимости, где ей давно нет места. Такое заведение не для девушек ее склада. Пусть другие торгуют своей плотью. В любом случае сводни не должны наживаться на женщинах, попавших в беду. С этим нужно что-то делать, потому что таких как семья Джонс много и этим людям нужна помощь. Как только Ален заберет отсюда Энни, он возьмется за поиски Мэри Джонс, но сейчас, в первую очередь, нужно позаботиться о ее дочери. Покопавшись во внутреннем кармане редингота Гранд достал оттуда, перетянутую узкой красной резинкой, тонкую пачку документов. Здесь то, что он может предоставить, чтобы доказать свою личность и право. Главное найти причину. Впрочем, здесь особо даже думать не надо. Он сам себе как-то подкинул идею, подумав о ней в таверне. Нужно заставить змею Фортейн открыть детективу дверь, затем сказать ей, что ему сообщили о том, что якобы в ее доме происходят преступления и есть даже свидетели. Мол она держит одну из девушек насильно, против ее воли, заставляя заниматься проституцией. Дома терпимости не были запрещены законом, но удержание человека и лишение его свободы было серьезным преступлением. Пьяных девок Фортейн, разгуливающих в неглиже или пристающих к прохожим, Ален не видел. Никто не орал, не нарушал спокойствия и потому придраться здесь было не к чему. Даже соседи не жаловались на сводню и ее выводок. Все чин чином и прилично. Скулы детектива напряглись, он пару раз стукнул по ладони документами и резким шагом направился к доме Фортейн. Красивое здание, если не думать, что там находится - бордель. Он полон вожделенных тел на любой вкус и готовых ради клиента на все. Остановившись на пороге и, по привычке вытерев ноги, Ален занес руку над дверью, но не сразу постучал. Сначала прислушался к звукам, нет ли криков, посторонних шумов, звуков борьбы. Ничего. Возможно, здесь их просто не было слышно. Протяжно вздохнув Гранд сжал пальцы в кулак и тяжело затарабанил в дверь.
- Открывайте, полиция - крикнул он как можно более громче, чтобы его слышали. Если что-то происходит с Энн, то пусть подаст знак, хотя бы закричит о помощи.